Я не знаю, что тогда на меня нашло, но мне очень нужна была жилетка и хоть какое-то человеческое внимание. Почувствовать себя женщиной, человеком и просто личностью. И в закоулках памяти и списка друзей в вк высветился он - Евгений.
Предисловием могу отметить то, что ни у него, ни у меня, никто из друзей о нас не слышал. У нас было две совместные фотки. Нам мое 7 летие и в 17 лет. У меня были к нему на тот момент очень сложные чувства - в детстве я в него влюбилась по самые уши. А он нет. В 14 лет мы с ним снова пересеклись на даче. Я влюбилась второй раз. А он нет. Я, может, и нравиласт ему, по-своему, но мне этого было мало. В следующий раз мы увиделись с ним при подготовке к поступлению. Он брал уроки у моей тети. Он влюбился. А я уже нет. Это ничем не закончилось. Я всегда находила в нем успокоении при окончании очередного романа, значимого и не очень. И он всегда утешал. Не упрекал и выслушивал.
И вот в июле 2013 я ему написала.
Я говорила, что его фамилия Громов?
Да, это был спойлер.
Собственно так я и уехала от Жо. Евгений помог мне вывезти вещи. Привел женщину с ребенком в свой дом. Знакомить (меня знали, но все же) с мамой, папой и сестрой.
Для меня в этом всем тоже был колоссальный риск. Меня могла не принять его семья, моего ребенка могли не принять. Все что угодно могло быть. Было тяжело вытащить себя из имеющейся депрессии и снова почувствовать себя человеком. Любимым человеком с крышей над головой, которая никуда не уедет. И за каменной стеной. И я поняла, что все правильно. Как бы я к этому не пришла, я должна была оказаться здесь. С ним.
Следом за счастливыми событиями иногда идут грустные. В октябре у Евгения умерла бабушка. Это всех нас содрогнуло. На какое то время я оказалась с домом на плечах, потому что все остальные были потрясены и могли только работать на автомате. Благо, это прошло. Через какое-то время мы переехали в бабушкину квартиру, чтобы попробовать жить отдельно. Вот тут мы начали притираться. Знаете, это было достаточно трудно. Да, что там говорить, компромисс это всегда сложно для обеих сторон, но любовь и уважение способны на многое.
В 2014 году летом я была с детьми одна, исключая отпуск отца и мамы Евгения. И снова, новый дом, новые компромиссы.
Я рассказывала, что мой ребенок практически не разговаривал? В этом тоже было достаточно сложно разобраться. Первый ребенок, да еще и бывшие родственники со стороны Жо лезли (да и лезут до сих пор) в его жизнь.
Я не знаю, сколько нервных клеток я потеряла, честно. Но я себе пообещала быть сильной, не смотря ни на что.
В 2014 году осенью мой малыш пошел в сад. А я пошла работать в садик, что рядом. Нянечкой. Ведь универ я так и не закончила. Тут началась жесткая социализация. Я поняла, что молчание - золото. И все лишнее, что ты скажешь, будет перекручено и рассказано так, как это выгодно сплетнику. Я до сих пор учусь исскуству молчания.
В 2015 году снова черная полоса. У Жениного отца диагностировали рак. Он быстро прогрессировал и уже в мае состоялись похороны. После этого мама боялась, что не потянет Варвару - Женину сестру - без нас и мы переехали к ней обратно. Огромный стресс для нас всех. Но у меня начиналась учеба - я восстановилась в универе и была готова грызть гранит науки, пока моего малыша водят и забирают из сада за меня. Я вполне успешно окончила второй курс Дошкольного отделения. Сделала татуировку.
Знаете, причиной моего увольнения я назвала болезнь отца и, что моей семье нужна поддержка. На что мне ответила заведующая: Приятных посиделок.
Ничего, так, да? Рак. Приятных посиделок. Класс. Сука.
Где-то в этот период я перевелась из Педагогического в Аграрный, что в Мичуринске. На дистанционное, но по тому же профилю. Легче и дешевле.
Летом дача. Ничего нового. Разве что назрел конфликт с бабушкиным наследством в виде дачи в которой мы и проживали. Мамин брат (дядя Евгения) хотел кусок. Ведь квартира ему не досталась. Так началась очередная полоса. Не скажу, что черная. Местами. Не будь этого, то многого бы, последовавшего после, могло бы не случиться. Так что все к месту. Люди показали свои лица за масками.
Это мамин старший брат. Хронический подкаблучник. Жену слушается так, что это походит на зомбирование. У нее были давние терки с бабушкой, которые она перекинула со всей силы на маму. Все, теперь она плохая и трепать нервы надо ей. Мы предлагали им деньги за дом, но им просто было необходимо вытрясти из нас всех душу. Пошла судебная тяжба. (Мы, кстати, проиграли дело. Но по-жизни победили.)